Гешефт
История одного музея
В Кременчуге, что в Полтавской губернии, в бедной еврейской семье жил мальчик Моня Кац. Мальчик вырос и уехал учиться живописи в Париж. На самом деле и семья была не бедной, и в Париж тогда было поехать трудно, но можно. Там уже ждали Шагал, Модильяни, Иссахар-Бер Рыбак (привет городу Кропивницкий) и вся Парижская школа.
Франция выстрелила молодому Мóне в сердце и сразила наповал. Моня Кац объединил имя с фамилией, стал зваться Mané-Katz, начал грассировать и подался в фовизм. В Париже он пил абсент и любил свободных французских декаденток. Он даже собрался воевать во французской армии, но был отвергнут из-за низкого роста. Было обидно.
Из-за обиды, или деньги на абсент и декаденток кончились, Кац-уже-Мане отправился домой, в Кременчуг, встречать революцию. Но Кременчуг сильно проигрывал Парижу. Поэтому художник поехал в Харьков. Как ни странно, за исключением двух-трех бутиков, Харьков тоже оказался далек от Парижа: все приличные, а за ними и неприличные декадентки либо эмигрировали, либо паковали чемоданы, а абсента было недостать. Денег на билет до Парижа категорически не хватало, поэтому Мане-Кац принял единственное правильное решение: уехал в Берлин. А оттуда до Парижа уже было недалеко. Там-то его и накрыло славой, под которой он и прожил счастливо следующие 50 или 60 лет.
Но герой этого рассказа не столько большой еврейский художник украинского происхождения с французской фамилией, сколько мэр города Хайфы — Аба Хуши. Когда Мане-Кац, уже богатый и знаменитый, на старости лет решил поселиться во Святой Земле, его взор пал на пасторальный склон горы Кармель (в чем мы с ним пока совпали).
Художника принял у себя градоначальник и предложил ему просторный дом в элитном районе с панорамным видом на город, море и холмы Галилеи. - И шо ви за это хотите? — спросил деятель искусства. - Об чем речь?! Въезжайте и живите, кто вам считает? - отмахнулся мэр. Но художник хоть и был Мане, но только во вторую очередь. А в первую очередь он был Кац, а Кац знал, что мер израильского города просто так вам ничего не даст. - Так сколько денег ви хотите за дом? — уточнил Мане и Кац в одном лице. - Сущий пустяк, — сказал мэр. — Просто завещайте свои работы и коллекцию антиквариата нашему городу, и живите себе до ста двадцати. Видимо, мер догадывался, что до ста двадцати мастер не дотянет, поэтому сильно не рисковал. Кац тоже это знал, но он-то вообще ничем не рисковал — других наследников у него не было.
Так Мане-Кац прожил между Хайфой и Парижем последние четыре года жизни, а у города появился музей с коллекцией из четырехсот работ великого фовиста, экспрессиониста и авангардиста из Кременчуга.
(Картинки можно раскрывать)
Хайфа, май 2018